Продолжение истории Дровосека
   
   Дровосек шел по темной улице, в руке у него была сигарета. Настроения нет. Снова эта красная комната. Господи, как она надоела уже. Что же делать?! А нечего делать, надо идти дальше, скоро запись. И тут из одной из дверей послышалась музыка, знакомая до боли, и прошлое вдруг предстало перед глазами. Это была «Лейла». Старый добрый Клептон... Опять тот бар, где все началось, как когда-то... Господи как давно и близко все это было. Одним рывком он открыл дверь, и перед ним предстала картина. На белом фортепиано играл одетый во все белое Мишка, гитару держал Одуванчик, Жека вертелась у стойки микрофона на бек-вокале. Место солиста пустовало... Напротив сцены стояли стулья, а них сидели будущие таланты. Наш друг привычным движением взял гитару в руки, проверил ее и заиграл... пусть это будет среди ночи, пусть это будет за полчаса до записи и сьемок - но это будет мое время, думал он. Это будет время, где я покажу им всем, что я умею и что я еще ничего не забыл...
   Я все помню, и тот бар, где меня силком вытащили на сцену, всучили гитару в руки и заставили петь, господи… Ну, как же все изменилось, и как жалко, что больше этого уже не может быть.
   
   И тут все исчезло. Он открыл глаза. Светало. Он снова оказался внутри номера отеля, где солнце, слегка пробиваясь сквозь шторы, касалось мебели и от этого вместо бежевого, она была золотистой. Такие сны мучали нашего друга уже неделю, а конца красной студии и руки с зажатым в ней микрофоном, все не предвиделось...
   Да, думал наш герой, пора отдохнуть, но для этого надо куда-то сбежать, причем так чтобы никто не узнал. И тут, ура, он вспомнил о друзьях. Набрав знакомый номер телефона, он услышал длинный гудок, а за ним привычное: "Ну и что на этот раз случилось?".
   День у Еврея почему-то не задался. Интересно, что раньше произошло: ссора или нежелание помогать по дому. Настроения не было вообще и жутко хотелось исчезнуть из этого проклятого города, места и главное родственников... Которые всегда приходят, чтобы что-то попросить или просто напомнить, как сильно мы их не любим, не уважаем. И только было теща начала любимую дискуссию о даче... Раздался спасительный звонок, ура!
   Увидев кто это, Еврей обрадовался, ведь уже ровно четыре месяца как героя силком впихнули в красную студию, где собственно и живет наш друг... А так хотелось пообщаться, вспомнить о прошлых подвигах. Из трубки донесся знакомый, усталый голос, сообщавший о том, что все надоело, что сил нет и надо отсюда бежать, но не знает как. Хотел узнать, если может приехать, вместе с Русской. Еврей подумал и сказал, да едем, будем через три часа. Смывшись под все общие крики домашних – куда! –Еврей позвонил Русской. Узнав, что намечается полет и приключение во Франции, она тут же собралась и побежала в аэропорт. Там, быстро обзаведясь билетами, оба наших друга летели спасать Дровосека.
   Тем временем, обрадовавшись друзьям, Дровосек решил, куда хочет сбежать. Там ему всегда было хорошо. Он хотел домой. Купив три билета на рейс в лесную страну, Дровосек собрал вещи, закрыл номер оплаченный на месяц вперед, и ушел через служебный вход отеля. Встретившись в заранее условленном месте, друзья разделили билеты и отправились обратно в аэропорт. Чтобы не показывать, что знакомы, они шли порознь. Добравшись до рукава и зайдя в самолет, они дружно вздохнули. Усевшись на кресла, они заснули, и первый раз за все это время им не снилось ничего... Прилетев в аэропорт ближайшего к дому города, Дровосек взял свою машину со стоянки и повез друзей домой. Подъезжая, он вдруг остановился и глубоко вдохнул воздух... Родной дом, подумал он, как давно я тут не был. Как странно видеть все еще в дневном свете, а не по ночам урывками между записями, съемками, интервью…
   Вытащив багаж из машины, уверенным шагом Дровосек пошел к крыльцу. В окне он увидел мать, что-то готовящую на кухне, слева от дома виднелся гараж отца. Из него по традиции, веяло маслом и бензином. Кроме этого отчетливо можно было слышать разговор отца с кем-то из друзей о том, что жизнь не справедлива. Кому как не нашему герою знать об этом.
   Постучав, он подождал. И тут перед друзьями предстала маленькая сморщенная женщина. Она улыбнулась и крепко обняла сына. Поругав отца за его разговоры, она позвала всех к столу. Поворчав, мол жалко, что не предупредил, она пошла на второй этаж за скатертью. Вернувшись, начала собирать на стол.
   Русская и Еврей стали помогать, пока отец нес свои инструменты в дом. Собравшись за столом, семья дружно болтала о всяких мелочах, Еврей и Русская сидели в стороне, но и они наслаждались тишиной и уютом. После еды все пошли отдыхать (два таких перелета – не шутка), а вечером Дровосек, взяв гитару, отвел Русскую и Еврея туда, где все началось, и что снилось все последнее время.
   Открыв дверь, он зашел. Внутри все так же стояли обшарпанные столы, стулья из дерева, покрытые лаком, бар, на котором можно было увидеть все, что бармен наливал клиентам. Сцена все так же была угловой, на ней стояло старое фортепиано. Наши друзья зашли внутрь, сев за один из столиков, подозвали официанта. Он предложил выпить и наш друг, не смотря в меню и не слушая его, заказал то, что пил здесь всегда. Официант принес заказ. Поставив все на столик, он удалился... Неожиданно над друзьями возникла фигура бармена... Ну конечно он узнал товарища. Дровосек бросил на него свой лукавый взгляд и сказал: "Да это я". И не спрашивай как, не хочу об этом говорить. А бармен, лишь улыбнувшись, сказал, а я не спрашиваю. Я лишь хотел попросить тебя спеть… Дровосек бросил на старого знакомого усталый взгляд и подумал: "Почему если ты знаменит, от тебя все чего то хотят. И если ты не исполнишь их просьбу в эту же секунду, они на тебя обидятся до конца жизни. А если я не в голосе, а если я болею, а если, черт побери, я просто не хочу, хотя бы раз в жизни не хочу быть клоуном... Я же, всю жизнь играю эту чертову роль." На этом внутренний монолог Дровосека закончился и он сказал то, что хотели и хотят слышать всегда: "Да, конечно". Устало вытащив гитару, он сел на стул на сцене и запел. Ему было все равно, поэтому начал с "gitan", ладно пусть пользуются, думал он. В трехтысячный раз, выводя строчку за строчкой о свободе и любви к музыке. Потом еще на протяжении часа он развлекал народ. Были те, кто догадались, кто это и молчали, некоторые просто слушали не в даваясь в подробности, ну и поклонники молча наслаждались... Под конец вдруг кто-то из зала попросил "belle". ,Господи как не хотелось... Но надо. Набравшись мужества и терпения, в конце концов, это кормит уже 15 лет, Дровосек завел белль. После первых строчек о красавице Эсмеральде в баре стало тихо и люди слушали грустную песню любви трех мужчин, которую по сути пел один, но каждый из куплетов четко оттенял знакомых героев.
   По окончании песни у него зазвонил телефон, агент искал его уже вторые сутки. Нужно снимать продолжение шоу. И он должен быть во Франции к полудню. Настоящее все время преследовало его, напоминая о том, что он звезда, он не может позволять себе такого излишества как отдых... Он должен денно и нощно трудиться на благо продвижения своих интересов, интересов агента и интересов еще черт знает кого. Публика должна развлекаться.
   Попев еще чуть-чуть, Дровосек забрал друзей, и они пошли гулять по улицам некогда родного города, где так много и так мало произошло. Наутро, каждый из них уехал в свой мир: Еврей к теще и даче, Русская к своим корпоративам, а Дровосек к красной студии, съемкам, песням, турне, софитам, всему тому, что так завораживало в юности, но уже давно не завораживает в зрелые годы. Все это блеф, игра и если ты хочешь быть на плаву, в нее надо играть. Играть честно, чтобы люди верили, что все возможно, надо только захотеть – это легко, надо только попробовать и вам обязательно улыбнется удача. Дойдя до своей гримерки, он отбросил эти мысли в сторону, как и прошлое, о котором не любил говорить, ведь это его и только его прошлое...
   
    {textmore}